В творчестве любого поэта и писателя краеугольным камнем является его духовное начало. Чему или кому оно служит — Богу или дьяволу? Страстям или добродетелям?
Самый верный критерий в оценке человека — его отношение ко Христу, к библейским и евангельским заповедям. Общеизвестный факт — Господь Иисус Христос, будучи Богом, по воплощении стал единственным совершенным Человеком на земле, в котором не было никакого греховного изъяна или недостатка. Он — тот Идеал, к которому призван стремиться всякий здравомыслящий человек, желающий обрести мир с Богом, гармонию и блаженное бессмертие.
Когда писатель видит во Христе главный смысл жизни и стремится отобразить Его и все, что ведет к Нему, то такое творчество поистине необходимо людям, как хлеб, вода и воздух. Оно возвышает человека, выдергивает его из рутины, подставляет крепкую руку помощи, выправляет нравы, порождает покаяние и ненависть ко греху, прославляет Творца. Такое творчество ведет читателей по спасительному пути Христовых заповедей — и чем талантливее автор их освещает, тем больше пользы от него людям.
И наоборот — ячество, зубоскальство, пошлый юмор, надменность, снобизм, гордыня, презрение, цинизм и нигилизм уводят читателя от Христа, помрачают образ Божий в человеке, развращают его нрав, совлекают с прямого пути в ров страстей, путают все его ориентиры и приводят к духовной гибели.
Автор книги разбирает направление духовного вектора в трудах таких известных русских поэтов, как Владимир Высоцкий и Игорь Тальков. Попутно дается краткая характеристика отдельных представителей советской поэтической «оттепели» — «шестидесятников» и песенника-барда Александра Галича. Но главное внимание уделяется все же первым двум. Почему именно им?
В сравнении с «шестидесятниками» (о Галиче — разговор несколько особый), произведения Высоцкого и Талькова гораздо более существенно, правильно и точно отобразили проблемы, психологию, устремления и мечты их многочисленных современников. Деятельность поэтов носила ярко выраженный гражданский характер, имела социальную значимость и широкое общественное признание. Через свои наиболее зрелые произведения они поставили перед обществом исключительно насущную задачу — жить по совести и творить добро, и это стало их личной весомой лептой в грядущее возрождение традиционной христианской духовности в России.
Что касается «шестидесятников», то им были более свойственны нынешние либерально-демократические идеи с их преклонением перед западными «свободами», материалистическим образом жизни и ценностями. При этом коммунизм воспринимался ими также некритически. В вожде мирового пролетариата они, как правило, видели неизменно высокий идеал для подражания. Получалось так, что революционные двадцатые годы с их зверовидными комиссарами «шестидесятники» открыто романтизировали, а Сталина, который лишь продолжил дело большевиков, логически последовательно направив его в русло массовых арестов, лагерей и ссылок — ругали. Большевизм для «шестидесятников» был нравственным эталоном, который последующие аресты и ГУЛАГ якобы просто извратили. А ведь сталинские лагеря органически выросли из культа Ленина и его зловещего окружения. Но именно «романтический» культ кровавого богоборца Ильича так привлекал творческую интеллигенцию «хрущевской оттепели». Парадокс...
Вернемся к Высоцкому и Талькову. Они жили при Советской власти (Высоцкий — от и до, Тальков — сумел ее пережить), когда православие, несмотря на все декларации о мнимой свободе совести, практически было запрещено. Новые поколения о нем мало что знали. В обстановке официального безбожия и тотального идеологического контроля над общественным сознанием (а все это, повторимся, появилось именно в 20-е годы) атмосфера жизни миллионов советских граждан (расстрелы, аресты, лагеря, доносительство, сексотство, пьянство и т.д.) в нравственном отношении напоминало худшие разновидности древнего дохристианского язычества.
В этих условиях работа по возвращению людей даже на уровень отношений привычного естественного добра (например: «не делай другому того, чего не хочешь себе» — и т.д.) была делом особого подвига, схожего с расчисткой Авгиевых конюшен. Такую работу открыто рискнули на себя взять тогда лишь единицы, и среди них — упомянутые выше поэты.
Они способствовали — каждый по-своему — пробуждению общества от социальной апатии и духовной инертности. Поэтому их поэзия в лучшей своей части оказала несомненно положительное влияние на формирование того уровня элементарной нравственности в общественном мироощущении, на основании которого впоследствии можно было уже возрождать и начатки христианской духовности.
Их объективная заслуга перед обществом связана с вполне ощутимой поддержкой роста личного и коллективного самосознания в душах соотечественников, утверждения в них ответственного гражданского начала.
Иными словами, в их творчестве явно прослеживается позитивное воздействие на души окружающих людей.
Предлагаемая книга - искренняя попытка разобраться без пристрастия в этом непростом и наболевшем вопросе.
