Итак, поэзия Высоцкого, взятая в своем наиболее зрелом виде и обобщенной целостности, несла людям активное жизнеутверждающее начало, столь необходимое для выживания в той эпохе, из которой мы все недавно вышли — эпохи великой жестокости, демагогии и лжи.
Да, в его творчестве, особенно полуюношеского и полувзрослого периода, есть что-то несовершенное и наносное, неотработанное и даже откровенно пустое. Но это вполне естественно. Стадии творческого роста любого поэта почти неизбежно включают в себя издержки графомании.
Высоцкий жил под тяжким игом богоборческого и человеконенавистнического социализма, который спутал и извратил все традиционные нравственные императивы, оболгал прошлое и настоящее, изуродовал и нивелировал личность, низведя ее до рабского биологического начала и пресловутых сталинских «винтиков». Но поэт воспевал сильных духом людей, взятых в момент напряжения всех жизненных сил в той или иной экстремальной ситуации: летчик в сбитом самолете, танкист в горящем танке, экипаж тонущей подлодки, парашютист во время падения с высоты, водитель МАЗа, занесенный в дороге пургой, мужчина, которому изменила любимая, предал друг; солдат, совершающий подвиг...
Герои его зрелых произведений (уже отнюдь не приблатненные) ведут себя очень достойно: они приходят на помощь в беде, оказывают поддержку, заступаются за слабого, обезвреживают насильника, проявляют великодушие к побежденному противнику и прощают свои личные обиды; наказывают предателя, называют подлость и трусость своими именами, не лицемерят, не человекоугодничают, отличаются открытостью, мужеством, преданностью друзьям и любимым женщинам.
Как же нам тогда, при социализме, не хватало такого по-простому возвышенного и чистого отношения друг к другу! И вдруг — такой «свет в конце тоннеля», такая поддержка нормальных и почти забытых, а точнее, чуть ли не совсем истребленных естественных свойств человеческой души! Вспомним, какими уродливыми, боящимися, лицемерными и лживыми мы тогда были: идеология извратила наши души и совершенно вывернула их наизнанку. С помощью произведений поэта и стоявшей за ними его нераздвоенной личности люди начинали переосмысливать свою жизнь в свете извечных человеческих ценностей.
Творчеству Высоцкого не хватало только одного, но самого главного, самого существенного, с точки зрения истинной духовности: принять и полюбить Церковь, Ее спасительные Таинства, целительные духовные установки и смириться перед Нею. Однако в тех условиях, в которых он жил (по всей столице действовало около сорока храмов, и далеко не во всех из них можно было свободно поговорить со священниками о наболевшем), его творчество зрелого периода была максимумом того, чего можно было достичь гражданскому поэту на уровне естественного человеческого добра.
И все же советским людям, раздавленным соцбытом, барачно-лагерной, еще наполнявшей воздух, психологией, униженным колоссальной ложью режима, его социальной жестокостью, бесправием, мучительным безверием, принудительной обезличкой и уравниловкой, — этим людям песни Высоцкого ощутимо помогали внутренне окрепнуть, набраться мужества и осознать, что ты — не безликое жалкое ничтожество и не номинальный гражданин N, рожденный в коммунальном полуподвале исключительно для того, чтобы рыть каналы, голосовать за партократов и без конца уплотняться на мизерной жилплощади, — а человек, призванный совершить в этом мире свой личный подвиг и занять твердую общественную позицию неприятия зла.
И во веки веков и во все времена. («Баллада о времени») |
Поэт создал яркие сильные характеры, отличающиеся необыкновенной жизненной правдой: «Баллада о детстве» («Автобиография»), «Если друг оказался вдруг...», «Я вышел ростом и лицом», «Человек за бортом», «Спасите наши души!..», «Вы в огне да и в море вовеки не сыщете брода», «Почему эти птицы на Север летят?..», «Мне этот бой не забыть нипочем», «На братских могилах» и другие.
Средь оплывших свечей и вечерних молитв. («Баллада о борьбе») |
